«Наука в Сибири» № 42 (2577) 26 октября 2006 г. ЭКОПОСЕЛЕНИЯ КАК ЭЛЕМЕНТ НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ Экологическое благополучие людей является, несомненно, одним из идеалов общественного прогресса. По мере расширения возможностей применения экологически чистых технологий в различных сферах хозяйственной деятельности, включая бытовую сферу, естественным образом появилась идея комплексного использования всех этих технологий в местах человеческого расселения — в городах и поселках. Известно, что именно в местах концентрации населения природная среда испытывает максимальную антропогенную нагрузку и, как правило, резко теряет свои качества. Ю. Марков, доктор философских наук, профессор, действительный член ПАНИ Неблагополучие городской среды обретало все более тяжелые формы, начиная с эпохи промышленной революции, и к концу XIX века стало постоянным источником беспокойства. Не блистали чистотой и средневековые города, но именно в конце XIX века появились первые проекты, по большей части, идеализированные, порой явно утопические, экологизированных городов. Наиболее широко известными были модель «линейного города» Сориа-и-Мато и «города-сада» Э. Говарда. Однако и та, и другая модели базировались исключительно на ландшафтно-планировочных решениях и способах озеленения территорий. В этом же ключе разрабатывались концепции экогородов и поселений в первой половине ХХ века: проекты Р. Энвина и Н. Тейлора, Э. Сааринена, Н. А. Милютина, М. Я. Гинзбурга, Ф. Л. Райта, А. Бабурова, А. Гутнова и И. Лежавы, Л. Мамфорда и У. Оуэна и др. Концепции экогородов, учитывающих экологические требования по всему спектру факторов организации жилой среды, появились лишь в конце ХХ века: «экополис» А. А. Брудного и Д. Н. Кавтардзе, «биотический город» А. Н. Тетиора, «устойчивые поселения» М. Кеннеди, «ноосферный город» В. А. Колясникова. Именно в это время зародилось особое направление градостроительной теории и практики — градостроительная экология. Что касается реальной практики создания экопоселений, то она берет свое начало примерно в 60-е годы ХХ века прежде всего в странах Европы, Северной Америки и Австралии. Можно сказать, что почти все европейские государства подключились к процессу экологизации своих городов и сельских поселений. Например, в Швеции активно развивается строительство экодеревень. С 1980 г. здесь было реализовано 20 проектов подобных поселений. В качестве примера целостного экопоселения, в котором с максимально возможной полнотой реализованы принципы социальной и архитектурной экологии, можно привести «поселок антропософов» в Ярне (Швеция, 1970-1990 гг.). Другими примерами могли бы служить «Солнечная деревня» на 435 домов в Певки (Греция), поселок «Эколония» на 101 дом в Нидерландах, поселок «Анингервик» на 140 домов в Австрии. И все же число таких примеров невелико. В России и странах СНГ реализованных проектов экопоселений с комплексным учетом всех экологических требований к среде обитания человека вообще пока нет. Соответствующие технологии находятся в стадии дозревания и получают реализацию, в основном, на уровне жилищного строительства. В этой связи можно напомнить, что в Новосибирске с начала 90-х годов прошлого века развивается программа строительства энергоэффективного, экологического жилья «Экодом» (директор ЗАО «Экодом» И. Огородников). В рамках данной программы учитывается накопленный опыт и достижения градостроительной экологии. В 1999 г. была принята специальная программа по экологическому домостроению в Новосибирском пригородном районе. Однако, попытки строить экопоселения часто заканчиваются неудачей: в лучшем случае возникает механическое объединение экодомов, образуя нечто вроде дачных поселков круглогодичного пользования. Такие экопоселения вряд ли могут быть зародышами новой (ноосферной) цивилизации, а лишь дают возможность «элитарной» части общества (представителям бизнеса, чиновникам, иным состоятельным гражданам) временно защитить себя от влияния негативных факторов неумолимо деградирующей городской среды, захватив в свое распоряжение крохотные островки экологического благополучия. Подлинный смысл научно-техническому прогрессу, даже если это касается экологического благоустройства, придает лишь сопутствующий ему социальный прогресс. Без соответствующего социокультурного наполнения экопоселения в России (как, впрочем, и в других упомянутых выше местах) останутся, в лучшем случае, лишь символами научно-технического прогресса. И наоборот, экопоселения, в рамках которых создается также благоприятная социальная и духовно-нравственная среда, могут рассматриваться как элемент национальной стратегии России в XXI веке. Очень важно поэтому найти способ объединить программы создания экопоселений с программами создания таких форм жизнеустройства, которые бы объединяли жителей этих поселений общими интересами. Классическим примером интегрирующего фактора может служить совместная сельскохозяйственная деятельность. В этом случае экопоселение обретает черты единого производственного коллектива, прочно спаянного общими интересами во многих отношениях, включая культурно-бытовую сферу. Фактически такой коллектив становится общиной, функционирующей на принципах профессионального сотрудничества, взаимной поддержки и взаимопомощи. Идея экопоселений актуальна и хороша именно в таком расширенном контексте, становясь малопривлекательной и даже в определенной степени опасной за его пределами. В самом деле, замкнувшись в таких поселениях, элитарные слои общества обретают лишь временное и мнимое благополучие, делаясь равнодушными к экологическим проблемам за пределами своих высоких заборов. Соединение идеи экопоселения с идеей социокультурной однородности (общинности) могло бы дать результат, имеющий огромное значение для будущего России. Более того, это был бы уникальный пример социально-экологической системы, способной быть ячейкой будущей ноосферной цивилизации. Вместе с тем, это была бы система, воплощающая в своих основных чертах национально-исторические, хозяйственно-бытовые традиции русского народа, его культурные, психологические особенности и ценностные ориентиры. Все вышесказанное наводит на мысль, что советский опыт строительства наукоградов, органически включенных в природные комплексы и составляющих с этими комплексами как бы единое целое, в действительности чрезвычайно важен. Этот опыт должен быть предметом особого внимания. Фактором, обеспечивающим однородность социокультурной среды, в данном случае выступает научная деятельность. Сами же академические институты выступают в роли градообразующих объектов. Среди наукоградов России, которых насчитывается не менее десятка, Новосибирский Академгородок, пожалуй, наиболее уникален по многим своим параметрам. Ставшая чуть ли не общим местом в громадном количестве публикаций идея гармонии между человеком и природной средой (что считается неотъемлемым признаком ноосферной цивилизации) фактически нашла свое локальное воплощение в новосибирском Академгородке благодаря его мудрым основателям и, прежде всего, личным усилиям академика М. А. Лаврентьева. Город науки в лесу — чем не элемент ноосферной цивилизации, где природа и человеческий разум (в лице науки как высшего его проявления) взаимно обогащают и поддерживают друг друга. Уместно будет напомнить, что проект Академгородка был в свое время удостоен Государственной премии СССР и демонстрировался на Всемирной выставке в Монреале как достижение мирового уровня и «город будущего» в Сибири. Мне кажется, у новосибирского Академгородка имеются довольно серьезные основания называться экопоселением или, точнее, экоградом. И наша коллективная задача заключается в том, чтобы окончательно закрепить за ним этот статус. Новосибирский Академгородок обязан бережно сохранять и развивать дальше черты экограда, наполняя его такими формами жизни и социального партнерства, которые и в самом деле дадут нам неоспоримое право говорить о нем как о «городе будущего». Это благородная и ко многому обязывающая цель. Сложившийся на территории Академгородка ландшафтно-архитектурный комплекс с его диффузным характером застройки («растворение» зданий и сооружений в массиве зеленых насаждений) должен быть сохранен. Нельзя допускать без крайней необходимости уплотнения застройки. Наш экоград должен расти лишь при расширении масштабов и глубины научных исследований (включая фундаментальные) и притом только вширь — это один из основных принципов, которого надлежит строго придерживаться. Действующие градостроительные нормы, регулирующие плотность застройки и степень озеленения, не должны механически распространяться на Академгородок, если он хочет развиваться именно как экоград. Правовой защитой в этом случае могло бы служить присвоение ему статуса особо охраняемого объекта-территории либо, что ещё лучше, участка мирового наследия. Об этом должна позаботиться прежде всего общественность Академгородка. Но она же — общественность — берет тем самым на себя и огромную моральную ответственность. Отныне и впредь нужно будет удовлетворять мировым критериям и стандартам, не допуская их нарушения. Чисто административных усилий для этого будет недостаточно. Понадобятся эффективные механизмы территориального общественного самоуправления (и их придется создавать), способы поддержки направленных на социально-экологическое благоустройство городка инициатив, исходящих от других общественных объединений и граждан, и, наконец, массовое осознание того, что мы совместно будем формировать «город будущего» с высоким уровнем экологического комфорта и духовно-нравственной культуры, города, который одновременно станет центром науки мирового значения. Добиться такого осознания будет особенно трудно, если учесть происходящий в обществе кризис его ценностных оснований, рождающий на наших глазах феномен социальной апатии и общей депопуляции населения. В настоящее время, в условиях все более слабеющей государственной поддержки, мы, принимая решение о строительстве Технопарка (в роли застройщика выступает компания «РосЕвроДевелопмент»), со многим готовы мириться, лишь бы не упустить частный инвестиционный капитал, боимся обременить его чрезмерными требованиями. Ради этого готовы идти даже на конфликт с общественностью. Не будем спорить, страхи такого рода имеют под собой некоторую почву. Но, вместе с тем, справедливым представляется и другое: если бы мы действительно пожелали придать Академгородку облик экограда, не допуская уплотнения застройки и не нарушая однородности сложившейся социокультурной среды, то он стал бы не только эстетически привлекательным, но и способным окупать вложенные в его развитие капитальные затраты. Важное требование сохранения однородности социокультурной среды будет соблюдено, если Технопарк вместе с жилищным комплексом в виде территориально самостоятельного экопоселения будет вынесен на отдельную площадку, как это было в свое время с образующими «пояс внедрения» проектно-конструкторскими организациями. Строительство «вширь» позволяет Академгородку (вместе с Технопарком) длительное время сохранять и улучшать свою природную и социальную среду обитания, свой уникальный облик, а, стало быть, свою притягательность для инвестиций. И напротив, строительство «внутрь» быстро превратит Академгородок в обычный городской район с его шумом, грязью и сутолокой, пестрым населением, не имеющим отношения к академической науке. Уместно будет заметить, что в таком виде он неизбежно станет менее привлекательным местом и для дальнейшей деятельности инвестиционных компаний. Если инвестор стремится как можно быстрей получить свой куш, то это говорит только о том, что он не видит перед собой дальней и благоприятной перспективы. Такая перспектива реальна, если мы сами будем устремлены в будущее и сумеем превратить новосибирский Академгородок в гармонично развивающийся экоград, способный стать своеобразным эталоном для будущей системы расселения. Экологизация систем расселения — жесткий императив XXI века. Это, пожалуй, самый сложный, ко многому нас обязывающий процесс в предстоящем цивилизационном развитии, и он изначально несовместим с установкой на быструю окупаемость затрат. Инвестор с подобной установкой противопоказан столь масштабному процессу, как, впрочем, и чиновники, потакающие таким инвесторам. Вспомним: в свое время «Сибакадемстрой» был неотъемлемой частью новосибирского Академгородка. Такими же постоянными партнерами должны стать и желающие с нами сотрудничать инвестиционные компании. И, пожалуй, лишь в этом случае они могут рассчитывать на долгожительство в условиях переменчивой и непредсказуемой российской действительности. стр. 9