«Наука в Сибири»
Н.Диканский, ректор НГУУ нас, первых студентов, было много встреч с Михаилом Алексеевичем -- мы с ним больше общались, чем с Векуа. Во всяком случае, наш набор. Было много историй, много анекдотов. Это, действительно, был очень интересный человек.
Ему удалось перенести в Сибирь много научных школ. За ним поехали люди заинтересованные, и не ради карьеры, а те, кто хотел иметь реальные возможности создавать науку.
Наверное, это очень правильно, что Академгородок был построен вне города -- не было никаких старых структур. И так же правильно, что Новосибирский государственный университет не создали на базе пединститута.
К нам приехали преподаватели, которые хотели делать науку. Какие люди читали нам лекции на первом курсе! Первая лекция -- С.Л.Соболев, потом -- М.А.Лаврентьев. Тогда я впервые услышал термин "кумулятивный снаряд" и "квазиконформное отображение". Потом физику нам читал А.М.Будкер, алгебру -- А.И.Мальцев, физику -- Б.В.Чириков.
Это здорово, что наши учителя были такими интересными людьми. Так и складывался в Академгородке особый дух, дух Лаврентьева. Можно было встретиться на улице с Михаилом Алексеевичем, задать ему вопрос. Он даже возил нас на своем газике (если точнее, то не нас, а девчонок). К любому "маститому" можно было подойти на улице -- не было барьера, дистанции, бюрократизма.
Когда садите семена в землю, часто нет гарантии, что вырастет то, что нужно. А здесь -- 100 научных школ, прекрасный результат! Как сохранить эти школы -- теперь наша задача.
В связи с этим я затрону чрезвычайно важный вопрос -- о протоке. Сейчас условия таковы, что институты не могут обеспечить наших выпускников достойной зарплатой. Очень много выпускников НГУ уехало.
В нашей академической научной школе есть преемственность, вековые традиции. Я повторюсь -- ответ на вопрос, каким должен быть проток, нам надо искать вместе прямо сейчас. И мы обязательно должны найти ответ на вопрос, как задержать ребят, оканчивающих университет. Ведь мы отбираем лучших, талантливых со всей Сибири, Средней Азии. Учим их два года в ФМШ, потом -- в университете. А они нам машут рукой и уезжают.
Фактически, мы теряем генофонд России. Требуются срочные меры для его сохранения. Чтобы мы потом не говорили -- нам надо пригласить американских специалистов для того-то...
Мы все должны быть благодарны Михаилу Алексеевичу Лаврентьеву, благодарны своим учителям. И надо воспитывать такое отношение студентов к людям, которые дают им знания.
стр. |