«Наука в Сибири» № 38 (2623) 4 октября 2007 г. ТОЧКА НА КАРТЕ СИБИРСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ История академической науки за Уралом богата драматическими событиями, об этом уже написаны книги. С именем каждого института связаны многие неповторимые страницы жизни Российской академии наук, самой Сибири. Тем интереснее прикоснуться к истокам, узнать от самих «отцов-основателей», как создавался институт, как реализуются их изначальные идеи. В. Макарова, «НВС» Своими воспоминаниями об организации Института водных и экологических проблем делится его первый директор, академик Олег Федорович Васильев. — Еще в начале 1980-х годов академик А. А. Трофимук высказывал мысль о необходимости организации научного центра по проблемам использования и охраны водных ресурсов Сибири, а также многим другим проблемам окружающей среды. Этому способствовало, в частности, и то, что в эти годы завершилась разработка Технико-экономического обоснования проекта переброски части стока сибирских рек в Среднюю Азию и Казахстан, а также южное Приуралье России. Сибирскому отделению АН СССР было поручено принять участие в экспертизе проекта. В то время и у властей и, к сожалению, в научных кругах, довлело мнение, что в Сибири нет крупных проблем с водными ресурсами, а нарушения их экологического состояния носят локальный характер. Достаточно сказать, что в регионе не было ни одного крупного научного учреждения, которое занималось бы гидрологическими, водохозяйственными и экологическими проблемами использования ее уникальных водных объектов, а также изучением экологической обстановки в Сибири, как в целом, так и в отдельных ее регионах. Проект переброски части стока сибирских рек стал предметом обостренного внимания как общественности, так и руководства страны. Поднимались вопросы загрязнения вод и природной среды в крупных промышленных центрах, например, в Кузбассе, и многие другие. Замечу, что сам я оказался вовлеченным в непосредственное рассмотрение основ проекта в Государственной экспертной комиссии Госплана СССР, возглавляя специально созданную комиссию Президиума Сибирского отделения АН. Эта работа укрепила меня (и я полагаю, не только меня) в мысли о необходимости организации в Сибирском отделении института, нацеленного на изучение водных и экологических проблем Сибири, а позднее способствовала разработке концепции его формирования. В немалой степени этому помогли также знания и опыт, обретенные в предшествующий трехлетний период в 1977-1980 гг. при работе в Международном институте прикладного системного анализа (IIASA) в Австрии. Очень многое хотелось использовать на родине из приобретенного там опыта работы заместителем директора института и руководителем отдела «Природные ресурсы и окружающая среда». Идею создания нового института в Сибирском отделении активно поддерживали руководители СО АН академики В. А. Коптюг, А. А. Трофимук, Д. К. Беляев. Однако реализовать замысел в последующем оказалось совсем даже непросто. Причин этого было немало, первой же из них оказалась следующая. К тому времени вышло распоряжение Совета министров СССР, согласно которому новые научные учреждения могли быть организованы только по личному разрешению Председателя Совмина. Сначала работу по созданию нового научного учреждения предполагалось начать с формирования самостоятельного отдела при одном из существующих институтов ННЦ путем объединения в нем некоторых исследовательских подразделений (лабораторий), тематика исследований которых отвечала бы основным научным направлениям нового образования (на первых порах — научного отдела). Хотя такие лаборатории имелись в некоторых институтах Сибирского отделения, и зачастую тематика их работы не вполне соответствовала научному профилю этих институтов, но зато была близка профилю объединения, которое предполагалось создать. Главная трудность выявилась в отыскании института, который принял бы в свое лоно такие объединения (хотя бы на время) и в то же время «устраивал» всех партнеров в этом объединении. Последнее обстоятельство оказалось главным препятствием в практической реализации замысла. Был момент, когда я полагал, что институт так и останется в проекте. Дело сдвинулось с мертвой точки лишь тогда, когда председатель Сибирского отделения РАН ак. В. А. Коптюг и его первый заместитель ак. А. А. Трофимук решили изменить тактику и начать сразу с постановки вопроса об организации института. Знаменательным был день в январе 1985 г., когда Валентин Афанасьевич пригласил меня к себе в кабинет. Вместе с академиком Трофимуком они обратились ко мне так, как будто открытие института — дело решенное и вопрос только в том, согласен ли я быть директором. В. А. Коптюг был настроен оптимистично. Стали обсуждать, где расположить институт. Конечно, мне, проработавшему в ННЦ около 25 лет, хотелось видеть его в новосибирском Академгородке. В одной из бесед Валентин Афанасьевич высказал мнение, что лучше новую организацию создавать там, где имеется хорошая строительная база, поддержка местной администрации и партийного руководства. Было рассмотрено несколько вариантов. Мне представлялось, что институт должен располагаться на какой-то крупной реке, которая непосредственно затрагивается проектом переброски стока. Это сразу отсекало Красноярск. Сравнив два варианта, Барнаул и Омск, я предложил Барнаул — столицу Алтайского края, отличающегося богатством природных условий, да и сравнительно небольшое расстояние до новосибирского Академгородка (около 300 км) сыграло свою роль. В Барнауле не было ни одного института Сибирского отделения, там работали только две лаборатории — Института географии и Института экономики и организации промышленного производства. В то же время, в городе находилось несколько крупных высших учебных заведений, был открыт классический университет. Идея создания научно-исследовательского института получила поддержку краевых властей. В частности, этому помогло и проведение в Барнауле в 1985 г. секции «Мелиорация и охрана окружающей среды» Всесоюзной конференции по развитию производительных сил Сибири. Летом 1985 г. Президиум СО АН вынес решение об организационных мероприятиях по созданию института. По моему предложению его назвали Институтом водных и экологических проблем. Программа работы ИВЭП была рассмотрена на Президиуме Академии наук, в Государственном комитете по науке и технике. Документы были переданы на утверждение в аппарат Председателя Совета Министров СССР  Н. И. Рыжкова. Резолюция выражала сомнение: а нужно ли создавать в Сибири новый институт? Чтобы решить вопрос, академик Коптюг направил меня в Москву, дабы лично давать разъяснения. К моему удовлетворению, разговор с ответственными сотрудниками аппарата Председателя СМ состоялся вполне деловым и конструктивным: оказалось не столь уж трудным убедить их в том, что институтов такого рода в Сибири нет, и что исследования по предполагаемой актуальной тематике либо не обеспечены, либо чрезмерно распылены территориально и между организациями различных ведомств; создание нового института помогло бы сконцентрировать усилия на наиболее важных направлениях. В январе 1987 г. Председатель Совета министров дал согласие на открытие института. Официально открытие института состоялось 1 сентября 1987 г. В него вошли лаборатории Института гидродинамики, Института геологии и геофизики, Вычислительного центра и лаборатория Института географии, которую тогда возглавлял кандидат географических наук Юрий Винокуров (нынешний директор ИВЭП СО РАН). Весной того же года Сибирскому отделению была поручена экспертиза проекта строительства Катунской ГЭС в Горном Алтае. Я был назначен председателем экспертной комиссии. Кроме обычных вопросов, с которыми приходится сталкиваться гидроэнергетикам при создании новых высоконапорных гидроэлектростанций в горных условиях, здесь была определенная специфика — повышенное содержание ртути в верхней части бассейна р. Катунь. Предметом острых дискуссий стала проблема влияния ртутного загрязнения на экологическое состояние водохранилища и реки ниже по течению. Была разработана программа биогеохимических исследований в большом районе, прилегающем к месту создания плотины ГЭС. Изучалось поведение ртути во всех элементах окружающей среды — от подстилающих горных пород, почвенного слоя, подземных вод, вод Катуни и Оби и транспортируемых ими наносов, а также содержание ртути в отдельных компонентах наземных и водных экосистем (в том числе в рыбе). Необходимость комплексного изучения помогла не только сплотить и нацелить на одну общую задачу вновь формируемый коллектив института, но и сразу же установить тесные контакты с родственными институтами, которые участвовали в экспертизе. Это фактически был крупнейший интеграционный проект, где были задействованы институты геологического, химического, биологического профиля СО АН, организации Академии медицинских наук. Особо замечу, что это было время возникновения и быстрого развития «зеленого» движения, некоторые представители которого занимались фальсификацией данных лишь с одной целью — остановить строительство ГЭС. Им казалось, что Катунское водохранилище испортит природу Алтая. В этой связи впервые была проведена научно-общественная конференция, где все вопросы разбирались аргументировано и в открытую. К началу 1990 г. в Сибири возникла другая конфликтная ситуация. На этот раз она была связана со строительством Крапивинского гидроузла на реке Томи. Эта стройка уже близилась к завершению, но стала объектом политической игры и была остановлена по требованию некоторых «зеленых» групп и забастовочного комитета шахтеров. Было решено провести дополнительную независимую экологическую экспертизу проекта, в работах по которой принял участие наш молодой институт. Увы, вопрос о завершении строительства Крапивинского гидроузла является открытым до сих пор. Гидроузел так и остается недостроенным. Это были первые задачи, которые были поставлены перед коллективом ИВЭП. Работы по экспертизе проектов Катунской ГЭС и Крапивинского гидроузла были первыми крупными комплексными работами, в которых сочетались полевые и лабораторные исследования с работами по моделированию сложных гидродинамических и физико-химических процессов и прогнозированию экологического состояния вновь создаваемых крупных водохранилищ, их нижних бьефов. Это были непростые задачи, новые по своему существу. Тем не менее, на решении этих трудных задач вырос и сплотился коллектив нашего института. Впереди были нелегкие 90-е годы — время серьезных испытаний и кадровых потерь. Я оставался на посту директора до 1995 г., далее передал этот нелегкий груз Юрию Ивановичу Винокурову. Фото В. Новикова стр. 5