«Наука в Сибири» № 38 (2224) 1 октября 1999 г. МАТЕМАТИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИКА СУСЛОВ Виктор Иванович, член-корреспондент Российской академии наук, заведующий сектором межрегиональных народнохозяйственных проблем Института экономики. Закончил экономический факультет НГУ в 1971 году, по специальности экономист-математик. На днях он отметил свое 50-летие. Наш корреспондент В.Садыкова встретилась с Виктором Ивановичем и попросила рассказать о своей работе и о том, какое влияние оказывают разработки ученых на развитие нашей экономики? -- Когда после окончания университета я пришел в институт, мы работали с математическими моделями, представляющими экономику Советского Союза и России, в разрезе крупных экономических зон. Модели были достаточно элементарными, и использовались в рамках тогдашней концепции оптимального планирования. К концу 70-х годов ситуация с проведением подобных исследований серьезно изменилась. Во-первых, появилась мощная вычислительная техника и, во-вторых, мы накопили определенный опыт. Теперь наша задача была не в том, чтобы найти какую-нибудь одну точку, какое-то оптимальное состояние в экономике страны, в развитии регионов, а в том, чтобы получить совокупность состояний, близких к экстремальным, оптимальным, в разных смыслах, и, исследовав эту область, сделать заключение о качестве межрегиональных отношений. Мы строили наши схемы работы с использованием достижений современных разделов теории экономического равновесия, теории кооперативных игр, изучали вопросы степени эквивалентности, взаимовыгодности межрегионального обмена, строили макротаблицы шахматного характера, показывающие вклад одних регионов в конечное потребление населения других, изучали последствия разрыва связей между регионами. Мы накопили достаточно ценную, как нам казалось, информацию (а это уже было время перестройки) для людей, принимающих политические решения в области межреспубликанских отношений. В то время академик А.Гранберг был советником президента по этим самым вопросам. И хотя наши результаты были опубликованы, никакого реального влияния на ход происходящих процессов они не оказали. Распад Союза произошел в самой нецивилизованной форме. Наши модельные эксперименты подсказывали, что в том виде, в котором существовал Советский Союз, дальше он существовать не может. Очень велика была степень неэквивалентности экономического обмена, и проигрывающей стороной всегда была Россия. Продукт, созданный Россией, в значительной мере поддерживал потребление других союзных республик. Связи между республиками были слишком жесткими, слишком интенсивными, нехарактерными для экономики рыночного характера, и их разрушение вело к катастрофическим последствиям, что мы и увидели впоследствии. Все это мы на своих моделях просчитывали. В 90-х годах еще раз изменилась концепция использования такого рода моделей. Мы стали пытаться налаживать связи между своими подходами к анализу межрегиональных отношений и подходами, принятыми в мировой теории. Свои расчеты мы интерпретировали в терминах зон свободной торговли, валютных союзов, и до сих пор получаем достаточно любопытные результаты. Мы можем сказать, каков должен быть разумный уровень экспортно-импортных тарифов, чтобы на достаточно высоком уровне поддерживалось внутреннее производство. Наши модельные эксперименты показывали, что либерализация внешней торговли, происходившая в то время, приводит к тому, что экономика становится открытой, в результате многие отрасли не выдерживают конкуренции с соответствующими отраслями развитых стран. Пласты отраслей вымываются из структуры, прежде всего страдает обрабатывающая промышленность, легкая и пищевая. Как мы теперь знаем, в этих отраслях и произошло значительное падение производства. Естественно, государству необходимо предпринимать какие-то протекционистские меры. Оценку того, какими должны быть эти меры, мы тоже научились делать. Эти результаты также публиковались, но они не оказывают влияния на решения, принимаемые политиками. С начала перестройки мы стали заниматься более конкретными моделями, описывающими материальные и финансовые связи между субъектами экономики по полному кругу существующих торговых, банковских каналов, потоки безналичных и наличных денег, депозитов, кредитов, отношения, связанные с перераспределением собственности, то есть потоки акций и других прав на собственность. Модели материально-финансового баланса более конкретны, и работать с ними в режиме использования чистых теорий оказалось практически невозможно. Зато мы проводили эксперименты, в которых пытались дать оценку реального состояния дел. Когда в такого рода балансе собирается информация из разных источников, она не стыкуется между собой и для того, чтобы причесать ее, снять противоречия между отдельными фрагментами, нам нужно было проводить корректировку. Самая большая проблема, с которой мы столкнулись сразу же, как только начали работать с такими моделями для России в целом, заключалась, например, в том, куда деть огромные финансовые ресурсы, образующиеся на территории страны. Оказывалось, что денег в России очень много, но они куда-то бесследно исчезают, Для того, чтобы как-то сбалансировать ситуацию, мы вынуждены были показывать в платежном балансе России огромные, неконтролируемые оттоки капитала за рубеж. Эти цифры измерялись десятками миллиардов долларов ежегодно. С такой же проблемой мы столкнулись и при использовании этих моделей для некоторых регионов страны -- Саха-Якутии, Красноярского края, -- огромные финансовые ресурсы, которые образовывались на их территории, также бесследно исчезали. Работали какие-то механизмы, выкачивающие деньги из этих регионов. Одна из наиболее серьезных проблем, стоящих перед экономикой России сейчас заключается в совершенствовании межбюджетных отношений. Дело в том, что региональная асимметрия, то есть дифференциация многих показателей регионального состояния, очень велика. По макропоказателям душевого производства, потребления этот разрыв в 15--20 раз. А по таким показателям, как остатки на банковских счетах в душевом выражении, дающим картину степени развития финансовой системы соответствующих регионов, субъектов федерации -- в 150--200 раз. И эти различия нарастают. Это наиболее серьезный симптом, признак того, что страна движется к распаду, страна с такими большими экономическими различиями между отдельными частями существовать не может. Одним из факторов, может даже единственным, призванным сглаживать различия, является бюджетная политика перераспределения средств, реализуемая различными механизмами межбюджетных отношений. Ситуация в этой области тоже не очень хорошая. На протяжении 5-6 лет доля федерального бюджета все время росла, а часть, которая приходится на регионы, субъекты федерации, все время сокращалась. Но вплоть до последних лет увеличивалась и доля средств в федеральном бюджете, который в конце концов направлялся в регионы, в фонд финансовой поддержки. Обе тенденции какое-то время уравновешивали друг друга. Но в последние годы происходит реальное сокращение доли бюджета, который получают регионы, в частности, это особенно заметно по проекту бюджета на 2000-й год. Это одна сторона негативного процесса. Вторая в том, что с точки зрения экономических критериев, разумно, когда дефицит консолидируемого госбюджета концентрируется на уровне федерального центра, потому что государственные долговые обязательства федерального уровня всегда менее доходны и поэтому обслуживание этого долга на федеральном уровне обходится дешевле, чем на уровне регионов. В последние три года происходит резкое нарастание дефицитов региональных бюджетов. Решение проблем межбюджетных отношений, считает Минфин и Минэкономики, заключается в том, чтобы создать фонд финансовой поддержки и правильно распределить его средства между регионами. В этой области, безусловно, происходят позитивные сдвиги. Несколько лет назад распределение этого фонда было практически эксклюзивным. То есть в значительной степени зависело от отношения центра к соответствующему региону. Сейчас работают достаточно формализованные, налаженные механизмы распределения. Но эта концепция как бы вносит проблему выравнивания бюджетной обеспеченности за рамки процесса бюджетного планирования и контроля. Нам кажется, что этот путь неправильный, и мы предлагаем иные схемы отношений в области выравнивания бюджетной обеспеченности регионов. В этих схемах само существование этого фонда становится необязательным, поскольку все эти проблемы можно более эффективно решить в процессе планирования доходных и расходных статей бюджета федерации и субъектов федерации. Причем, мы считаем, что задача планирования принципиально многорегиональна, что нельзя ее решить в диалоге центра с отдельными регионами, потому что изменение в финансовом выражении отношений центра с одним регионом обязательно влечет за собой изменения и в отношениях с другими регионами. Приезжает, как правило, региональный лидер и увозит (или не увозит) часть финансовых ресурсов, которые может быть были предназначены совсем для других целей. Мы формулируем такого рода задачи как многорегиональные, исходным моментом в решении которых являются, так называемые, нормативные расходы консолидированного бюджета на территории региона и пытаемся строить разумные модели в этих отношениях. В последней методике распределения фонда финансовой поддержки регионов рассчитываются нормативные расходы на территории регионов и предлагаются достаточно разумные, хотя и очень адрегированные методики расчетов этих показателей. Но почему-то они работают только на этапе распределения фонда финансовой поддержки между регионами, тогда как разумнее эти нормативные расходы положить в основу планирования расходных статей бюджетов субъектов федерации. Проблемы, которыми сейчас приходится заниматься экономистам, самые разные. Например, вместе с одной из консалтинговых фирм -- НИТРО (новые информационные технологии рыночных отношений) мы разрабатываем программно-методологическое и методическое обеспечение информационно-аналитической системы единого информационно-аналитического поля крупного региона страны. Оно может действовать не только в Новосибирской области, но и в Кемеровской или Курской, в любой другой. Налаживание ее позволило бы поднять деловую активность в соответствующем регионе, поскольку эта система создавала бы условия для восстановления связей между отдельными производителями товаров и услуг. Известно, что одна из проблем спада производства в том, что старые связи и механизмы, их поддерживающие, были разрушены, а новые, рыночные, до сих пор не созданы. Во всем мире эти механизмы, основанные на мощных компьютерных системах, позволяют товаропроизводителям оценить свои возможности на общем фоне, определить свое место среди потенциальных конкурентов и т.д. Это является непременные условием развития и существования современных рыночных отношений, и это во всем мире в центре внимания государственных структур. У нас этими проблемами практически никто не занимается. Проблема, связанная с такого рода информатизацией, заключается в правильной кодификации продукции. То есть код продукции должен однозначно определять то, о чем идет речь, не просто обозначая, какой марки холодильник. Он должен включать все, вплоть до описания последней гайки, чтобы производителю в разных точках экономического пространства было понятно, о чем идет речь. После того, как СССР распался, кодификация упростилась до предела, сейчас действуют 6-значные коды. Раньше все эти классификаторы в доступной форме существовали на носителях ЕЭСовского типа, которые в последствии были утеряны. Фирма НИТРО занялась восстановлением расширенного номенклатурного кода, наполнением своих баз данных разными классификаторами продукции, услуг, юридических лиц. Используя эти огромные массивы информации, можно решать задачи по восстановлению потоков товародвижений. На базе таких систем можно строить эффективные механизмы государственного регулирования соответствующих потоков товаров, проводить политику импортозамещения, ведь в Новосибирской области существуют огромные технологические возможности, но они не раскрыты и не развиваются. Год назад губернатор Новосибирской области подписал постановление, которое обязывало органы налоговой инспекции не принимать платежные документы у товаропроизводителей, если в них не проставлен расширенный код продукции. Это позволило начать процесс регистрации юридических лиц в едином информационном поле. Но реально это постановление действовало всего пару месяцев, потому что большинству фирм было невыгодно раскрываться. Была найден юридическая зацепка в том, что губернатор не может своей властью изменить отчетность федерального уровня. Сейчас мы стараемся инициировать аналогичное постановление на правительственном уровне для Новосибирской области. По нашим оценкам, если такое постановление начнет работать и информация о товаропроизводителях станет обязательной и будет доступной, возникнет единое информационное поле, которое будет способствовать увеличению объемов производства и валового внутреннего продукта. Работа, проводимая фирмой НИТРО имеет поддержку института экономики и Отделения экономики Академии наук. Готовящееся постановление прошло почти все ключевые министерства, мы надеемся, что оно будет подписано, что позволит существенно продвинуть производство и деловую активность в области. Если этот опыт окажется положительным, есть смысл распространить его на другие регионы Сибирского Соглашения. Наш интерес на макроуровне заключается в том, что имея такого рода информацию, мы можем давать адекватные оценки экономическому состоянию региона, валового продукта, сальдо торгового баланса территории, контролировать финансовые потоки, которые замыкаются на другие регионы и т.д. Кроме того, обладая такой информацией, можно эффективно применять современные методы маркетинга, бюджетирования и т.д. * * * -- Виктор Иванович, почему у нас в стране экономическая теория и практика идут параллельно? -- Экономические теории в определенной мере, "красивый бантик", который богатое правительство позволяет себе иметь для престижа. Экономическая наука на макроуровне обычно достаточно далека от практики. Экономические теории -- они правильные, но в какой-то конкретной ситуации при определенном наборе условий, но никто не может сказать, такая это ситуация или нет. Только немногие профессора экономики, имеющие большой практический опыт, становятся экспертами правительств и крупных фирм. Их труд действительно баснословно оплачивается, но это не чистые теоретики. Они в своих рекомендациях основываются не столько на теоретических концепциях, сколько на знании исторических аналогий и интуиции. Конечно, знания теории им тоже помогают. Хотя экономические теории и практика всюду далеки друг от друга, в России эти отношения уж совсем карикатурны. Когда в правительство пришли люди как бы из науки, они руководствовались в основном общими лозунгами типа "рынок все сделает сам", т.е. проводили в жизнь либеральную концепцию. Это правильно, если есть механизмы, поддерживающие рыночные отношения. Чтобы создать рынок, нужна сильная рука, направляющая экономику в нужное русло. У нас этого не было. Но если честно, наши экономисты и не были готовы, чтобы сказать серьезно, что нужно делать. Они ведь выросли совсем в другой среде, в которой решались совсем другие задачи. Есть и другой, более прикладной аспект в работе экономистов. Решения, принимаемые менеджерами производства, советом директоров компании, должны основываться на результатах экономического анализа с применением достаточно тонких прикладных методов. Такой прикладной экономический анализ во всем мире востребован и хорошо оплачивается. У нас в экономической практике потребностей в таком анализе пока не возникало, потому что существовали простые методы конкуренции: поднятие цен, физическое устранение соперников, игра шла на десятках процентов. тонкие механизмы и не требовались -- в мутной воде крупная рыба ловится руками. И все-такие ситуация понемногу меняется. Сейчас инфляция не такая, и возможности полукриминального бизнеса сокращаются, действуют законы, ограничивающие бесконтрольное обогащение, и бизнесмены постепенно приходят к мысли, что использование методов экономического анализа, полезно. Мы надеемся, что перелом наступит и экономисты, владеющие методами прикладного экономического анализа, будут просто необходимы. -- Все прожитые здесь годы вы тесно связаны с НГУ, который на днях отпраздновал свое 40-летие, что вы можете сказать о нем? -- Самые теплые слова в адрес нашей альма матер. Я не только учился, но и преподавал в университете, по мере сил воспитывал ребят, которые учились на экономфаке. После окончания НГУ я долго работал в курсе "Моделирование экономики", который читал профессор А.Гранберг, потом стал читать другой курс -- "Эконометрию", науку о количественных методах анализа экономической информации. Это достаточно серьезный математизированный курс, дающий методы прогнозирования, основанные на продолжении сложившихся тенденций... Многие дипломные работы, которые выполняли студенты экономического факультета под моим руководством, как раз были связаны с оценкой того, насколько реальна польза от применения такого рода методов в практических процедурах. Оказывалось, что самые элементарные методы прогнозирования, включенные в процедуру принятия решений об инвестиционном портфеле, приводят к росту доходности в несколько раз по сравнению с традиционными методами или случайными решениями. Наш институт в значительной мере сформирован выпускниками университета. Все это здорово, но в последнее время появились проблемы, которые здорово и меня и всех нас расстраивают. Ко мне всегда для выполнения курсовых и дипломных работ приходили сильные ребята. Но уже лет 15, как они перестали оставаться у нас в институте, начали уходить в практическую деятельность. Сейчас это крупные менеджеры, банкиры, профессора, но только не наших университетов. Образовалось пустое пространство, что ли... В моем секторе работают люди, которые пришли сюда лет 20--30 назад. Мы не знаем, как будут развиваться дальше наши научные направления. Хотя в последнее время появилась надежда -- подходят ребята и говорят, что хотят заниматься теорией. Мы пытались создавать условия для выпускников, мы бьемся над этим уже несколько лет. Пробовали создавать при институте сектора, которые принимали со стороны на небольшую часть ставки крупных специалистов-практиков, вокруг которых, по нашему мнению, должен формироваться молодой коллектив, в последствии он бы занимался и наукой и практической деятельностью. Пытались организовать фонды, например, Сибирский финансовый фонд, который финансировали бы крупные фирмы. Лучшие студенческие работы и работы молодых сотрудников, выдержавшие конкурс, финансировались бы этими фондами, но все это не дало результатов... Но я надеюсь, что придет время, и такого рода начинания будут востребованы. Придут новые времена, новые люди. стр.